ЦЕНТР ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОДДЕРЖКИ РУКОВОДЯЩЕГО СОСТАВА

Ц П П Р С
Главная

Психология и здоровье

Карнеги Дейл



Страница 1
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6
Страница 7
Страница 8
Страница 9
Страница 10
Страница 11
Страница 12
Страница 13
Страница 14
Также обстоит дело и с любым народом.
     Вы ощущаете свое превосходство перед японцами? Однако, столь же несомненно, что японец убежден в своем безусловном превосходстве перед вами. Японец старого закала будет взбешен, если увидит белого, танцующего с японской леди.
     Вы полагаете, что стоите выше индуса? Это ваше право. Однако, добрый миллион индусов ощущает такое безграничное превосходство над вами, что не снизошел бы до прикосновения к пище, на которую упала, осквернив ее при этом, ваша нечистая тень.
     Вы чувствуете свое превосходство над эскимосами? Опять-таки это ваше неотъемлемое право. Однако, вам вряд ли будет приятно узнать, что думают о вас эскимосы. Среди эскимосов попадаются нередко прирожденные бездельники, ни к чему не годные бродяги, вообще не желающие работать. Эскимосы называют их "белыми людьми", т.е., словами, которые выражают у них крайнее презрение.
     Каждый народ убежден в своем превосходстве над другими народами. В этом убеждении берут свое начало патриотические чувства и войны.
     Неоспоримой истиной является то, что каждый встречный человек в чем-то ощущает свое превосходство перед вами. И самый верный путь к его сердцу - это дать ему в тонкой форме понять, что вы признаете его значительность в его маленьком мире, и признаете это искренне.
     Вспомните слова Эмерсона: "Каждый человек, которого я встречаю, в какой-нибудь области превосходит меня, и в ней я готов у него поучиться".
     Но грустная сторона этого явления заключается в том, что обыкновенные люди, имеющие всего менее прав испытывать превосходство по отношению к какому-либо человеку, всячески стараются разжигать в себе чувство несовместимости с теми, кого они считают ниже себя, и демонстрируют это громкими восклицаниями и бурными проявлениями чувств, делая вид, что они глубоко оскорблены фактом общения с низшими и что их прямо тошнит от этого.
     Как сказал об этом Шекспир: "Человек, гордый человек, облеченный даже маленькой кратковременной властью, разыгрывает такой невероятный спектакль перед небом господним, что заставляет ангелов обливаться слезами".
     Собираюсь рассказать вам три истории о том, как деловые люди - слушатели моих курсов - применили на практике усвоенные принципы и добились замечательных результатов. Давайте первым возьмем случай, происшедший с адвокатом из Коннектикута, который из-за родственников предпочел не упоминать своего имени.
     Вскоре после поступления на курсы м-р Р. отправился со своей женой на автомобиле на Лонг-Айленд навестить ее родню. Оставив его побеседовать со своей старой теткой, сама она поехала проведать своих более молодых родственников. Он же решил, что именно беседа со старой леди будет неплоха для применения принципа признания, о котором незадолго до этого говорилось на курсах. Он осмотрелся вокруг, думая, что бы он мог искренно похвалить, чем восхититься.
     "Этот дом построен приблизительно около 1890 года, не так ли?" - спросил он. "Да, - ответила она, - совершенно правильно. Именно в этом году он был построен". "Он напоминает мне дом, в котором я родился, - сказал м-р Р. Он великолепно построен. Такой просторный, светлый. Теперь, знаете ли, не строят таких домов. Все, что нужно современным людям - это небольшая квартирка и холодильник, чтобы спать и есть, а время они проводят вне дома, шляясь на своих автомобилях. Этот дом - дом мечты, - сказала она голосом, дрогнувшим от нахлынувших нежных воспоминаний. Его построила любовь. Мы с мужем много лет мечтали о нем, прежде чем смогли построить. У нас не было архитекторов Мы все проектировали сами".
     Потом она повела его осматривать дом, и он искренне восхищался красивыми вещами, которые приобретались в путешествиях за границей и затем любовно хранились всю жизнь. Здесь были индийские шали и староанглийский чайный гарнитур, ведквудский фарфор и спальный гарнитур из Франции, полотна кисти итальянских живописцев и шелковые драпри, некогда висевшие во Французском замке.
     "Показав мне весь дом, - продолжал м-р Р., - она повела меня в гараж. Там, приподнятый на чурбаки стоял почти новый Паккард. "Мой муж купил его незадолго до того, как ушел от меня навсегда. Я ни разу не ездила на нем с тех пор. Вы умеете ценить настоящие вещи, и я решила подарить этот автомобиль вам".
     "Что вы, тетушка, - сказал я, - вы меня совершенно подавляете своей щедростью. Я, разумеется, вам чрезвычайно благодарен, но не могу принять этого подарка. Ведь, строго говоря, я даже не родственник вам. Кроме того, у меня совсем новый автомобиль, а у вас, наверняка, много гораздо более близких родственников, которые будут счастливы получить этот Паккард".
     "Родственники! - воскликнула она, - которые только и ждут, когда я умру, чтобы заполучить этот автомобиль. Но они его не получат".
     "Если вы не хотите отдавать его им, вы очень легко можете продать машину торговцу подержанными вещами".
     "Продать! - воскликнула она. Вы думаете, что я могла бы допустить, чтобы в автомобиле, который муж купил для меня, ездили совершенно чужие люди? И не подумаю продавать. Я дарю его вам. Вы умеете ценить красивые вещи!"
     Он искренне пытался отклонить этот подарок, но более уже не мог отказываться, не оскорбляя ее чувств.
     Эта старая леди, оставшись совершенно одна в большом доме, со своими шалями, старинными гарнитурами и со своими воспоминаниями, страшно нуждалась хотя бы в небольшом внимании. Когда-то она была молодой и красивой, пользовалась успехом, с любовью построила этот уютный дом, со всей Европы привозила понравившиеся ей вещи, чтобы украсить его. Теперь, в своем старческом одиночестве, она страстно желала хоть капельку душевного добра, каплю сердечного признания, но никто не давал ей этого.
     Когда же она неожиданно нашла это, как находят оазис в пустыне, благодарность ее была столь велика, что она не смогла выразить ее чем-либо меньшим, чем дарением автомобиля.
     Давайте возьмем другой пример. Его рассказал мне д-р Дональд М.Мак-Магон, заведующий Нью-Йоркской фирмой "Лева энд Валонтэн", занимающаяся планировкой парков и садов.
     "Вскоре после прослушивания лекций о том "Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей", я планировал разбивку сада в имении одного известного адвоката. Владелец вышел ко мне, чтобы дать несколько указаний о том, где бы он хотел высадить кусты рододендронов и азалий.
     Я сказал: "Сэр, у вас замечательное хобби. Я восхищен вашими прекрасными собаками. Уверен, что вы будете выигрывать массу голубых лент каждый год на большой выставке собак в Мэдисон Сквер Гарден.
     Эффект этого маленького замечания был потрясающий. "Вы правы, - сказал он, - мои собаки доставляют мне много радости. Не хотите ли посмотреть мою псарню?"
     Почти целый час он показывал мне своих собак и призы, которые ими были получены. Он даже принес мне их родословные и объяснял, каким генеалогическим линиям обязаны они своим умом и красотой.
     Наконец, повернувшись ко мне, он спросил: "У вас есть маленький сынишка?" "Да", - ответил я. "А как вы думаете, ему приятно будет получить щенка?" "О, да, он с ума сойдет от радости". "Отлично, я подарю вам одного".
     Он начал объяснять мне, как надо кормить щенка и вдруг прервал объяснение: "Нет, так вы все забудете. Я лучше напишу вам". Он отправился в дом и выписал для меня родословную щенка и инструкцию по его кормлению.
     Итак, он подарил мне щенка стоимостью в сотню долларов и целый час потратил на беседу со мной единственно потому, что я выразил свое искреннее восхищение его хобби и достигнутыми результатами в нем.
     Джордж Истмен, прославивший фирму "Кодак", изобрел прозрачную пленку, которая сделала возможным движение кадров, и сколотил на этом сто миллионов долларов, став одним из самых знаменитых промышленников на земном шаре. Однако, несмотря на все эти колоссальные успехи, он также желал быть признанным и оцененным, как мы с вами.
     Например, много лет назад Истмен предпринял строительство музыкальной школы в Рочестере, а также театра, который он выстроил в память о своей матери. Джеймс Адамсон, президент Нью-Йоркской мебельной фирмы "Съюпернер ситинг компани" хотел получить заказ на поставку стульев и кресел для меблировки зданий, построенных Истменом. Позвонив архитектору, который вел строительство, м-р Адамсон попросил его устроить ему встречу с мистером Истменом в Рочестере.
     Когда Адамсон прибыл в Рочестер, архитектор сказал ему: "Я знаю, что вы хотите получить этот заказ, но абсолютно точно могу сказать вам, что у вас не будет ни малейших шансов на успех, если вы отнимите у м-ра Истмена более пяти минут времени. Он очень занят и крайне педантичен. Поэтому излагайте свое дело и побыстрее уходите".
     Адамсон приготовился действовать соответственно этому указанию. Когда его ввели в кабинет, он увидел м-ра Истмена, склоненного над грудой бумаг.
     По прошествии нескольких минут, м-р Истмен поднял голову, снял очки и поднялся из-за стола, приветствуя их: "Доброе утро, джентльмены! Чем могу быть полезен?"
     Архитектор представил м-ра Адамсона, изложив в двух словах цель его визита, и тогда м-р Адамсон сказал:
     "Пока вы были заняты бумагами, м-р Истмен, я рассматривал ваш кабинет. Вы знаете, моя специальность - внутренняя отделка деревянными покрытиями. Я немало видел интерьеров за всю свою жизнь, но такого красивого кабинета я не видел никогда".
     "Вы напомнили мне то, о чем я почти забыл, - ответил м-р Истмен. Вы находите, что это красиво? Мне тоже очень нравился этот кабинет первое время, но теперь за пропастью дел, которыми забита голова, я перестал замечать его. Иногда не вижу его вообще целыми неделями".
     Адамсон подошел к стене и провел рукой по панели: "Это английский дуб, не правда ли? Он немного отличается текстурой от итальянского".
     "Да, - ответил Истмен, - это импортный английский дуб. Его выбрал мне мой друг, большой специалист по ценным породам дерева". Потом Истмен стал показывать ему кабинет, обращая внимание на пропорции, оттенки цветов, ручную резьбу по дереву и другие эффектные детали, выполненные по его указанию.
     Закончив осмотр кабинета, приведшего Адамсона в совершенный восторг, они остановились у окна, и Истмен с присущей ему скромной и мягкой манерой речи стал рассказывать о видневшихся вдали зданиях, которые были им выстроены и переданы в дар городу с единственной целью помочь страждущему человечеству. Это были Рочестерский университет, Общегородская больница, Гомеопатическая больница, Детская больница и Дом общества друзей. М-р Адамсон горячо поздравил его с благородным идеализмом, руководствуясь которым м-р Истмен использовал свое громадное состояние для облегчения человеческих страданий. Потом Джордж Истмен отпер стеклянную витрину и достал оттуда свое первое детище - фотокамеру, изобретенную одним англичанином и купленную у него Истменом.
     Адамсон попросил его поподробнее рассказать о первых трудностях, которые ему пришлось преодолеть для того, чтобы начать свое дело. И м-р Истмен с большим чувством рассказал о бедности, в котором прошло его детство, о том, как его рано овдовевшая мать вынуждена была содержать пансион, в то время как он служил клерком в страховой конторе за пятьдесят центов в день. Ужас нищеты преследовал его день и ночь, и он твердо решил, во что бы то ни стало, заработать достаточно денег, чтобы его матери не пришлось до самой смерти обслуживать своих жильцов. М-р Адамсон поощрил его новыми вопросами на продолжение рассказа и слушал внимательнейшим образом, в то время как мистер Истмен рассказывал историю своих экспериментов с сухими фотопластинками. Весь день он работал в конторе, а потом дома занимался экспериментами иногда всю ночь засыпая ненадолго, только пока работали его химикаты. Случалось, что он работал и спал не раздеваясь трое суток подряд.
     Джеймса Адамсона ввели в кабинет Истмена в десять пятнадцать и предупредили, чтобы он не задерживался более пяти минут, но прошел час, прошло два часа, а они все еще продолжали беседовать.
     Наконец, Джордж Истмен обратился к Адамсону и сказал: "Недавно я был в Японии, купил там несколько стульев и поставил их дома на солнечной веранде. Но со временем, от действия солнечных лучей краска на стульях начала облезать. Обнаружив это, на следующий день я отправился в город, купил краску и сам покрасил их. Хотите взглянуть как я справился с этой работой? Отлично. Пойдемте на ленч ко мне и я их вам покажу".
     После ленча мистер Истмен показал Адамсону, купленные им в Японии стулья. Красная цена им была полтора доллара за штуку, но Джордж Истмен, сколотивший состояние в сто миллионов долларов, гордился ими, потому, что сам покрасил их.
     Стоимость заказа на стулья достигала 90 000 долларов. Как вы полагаете, кто получил заказ - м-р Адамсон или его документы?
     С той поры и до самой смерти м-ра Истмена их связывала с м-ром Адамсоном большая дружба.
     Где же нам с вами следует испытать силу волшебного камня признания прежде всего? А почему бы не начать прямо у себя дома? Не знаю другого такого места, где бы в этом более всего нуждались и где бы этим более всего пренебрегали. Должна же ваша жена обладать каким-то привлекательным качеством. Во всяком случае, когда-то вы видели их в ней, иначе бы вы просто на ней не женились. А не скажете ли, как давно, вы в последний раз выразили ей свое восхищение. Как, давно? Как, давно!
     Несколько лет назад я ловил рыбу в штаб-квартире племени мирамичи в Нью-Брансвике. Я находился в полном одиночестве в глубине канадских лесов.
     Единственное, чем я располагал для чтения - был экземпляр местной газеты.
     Я прочитал все, что в ней было, включая рекламу, объявления и статью Дороти Дикс. Эта статья так понравилась мне, что я вырезал ее и сохранил.
     Она писала, что устала слушать бесконечные лекции для невест. Она утверждала, что и женихам со своей стороны не мешает выслушать и усвоить некоторые вещи. И она давала им маленький, но мудрый совет.
     Никогда не женитесь, прежде чем не поцелуете Камень Лести. Хвалить или не хвалить женщину до женитьбы - это дело вашего желания. Но хвалить ее после женитьбы - это уже необходимость и даже, если хотите, вопрос личного благополучия. Супружеский кров не место для прямолинейности. Это - поле для дипломатии.
     Если вы желаете ежедневно иметь роскошный стол, никогда не браните вашу жену за недостатки в ведении домашнего хозяйства и не делайте обидных для нее сравнений между ней и вашей матерью. Наоборот, расхваливайте всегда ее вкус и умение создавать домашний уют, открыто поздравляйте себя с тем, что женились на единственной женщине, соединившей в себе достоинства Венеры, Минервы и Мэри Эйн. Не проявляйте своего недовольства даже тогда, когда хлеб подгорел, а бифштекс напоминает подошву. Просто заметьте, что пища сегодня приготовлена не так изумительно вкусно, как всегда, и она будет готовить намного лучше, будет готова сама изжариться на кухонной плите, чтобы только соответствовать вашему идеальному представлению о ней.
     Не вносите эти перемены в вашу семейную жизнь слишком внезапно - это возбудит в ней подозрение. Но сегодня или завтра, возвращаясь домой, купите ей цветы или коробку конфет. Не говорите себе: "Да-да, надо будет это сделать". Сделайте это. И принесите ей вместе с цветами свою ласковую улыбку и несколько теплых слов.
     Если бы побольше мужей и жен поступало подобным образом, то я убежден не было бы такого положения как сейчас, когда каждый шестой супружеский союз разбивается о скалы Рено. Хотели бы вы узнать, как заставить женщину влюбиться в вас? Отлично, вот вам секрет как на ладони: старайтесь вести себя прилично.
     Это не моя идея. Я заимствовал ее у Дороти Дикс. Однажды она интервьюировала знаменитого многоженца, который покорил сердца и банковские счета двадцати трех женщин (надо, между прочим, заметить, что интервью он давал уже находясь в тюрьме). На ее вопрос, каким образом он заставлял женщин влюбляться в себя, он ответил, что для этого не требуется никаких уловок: все, что вы делаете - это, разговаривая с женщиной, говорить о ней.
     Этот прием отлично действует и на мужчин. "Говорите человеку о нем самом, - сказал Дизраэли - принципиальнейший из представителей Британской империи, - и он будет слушать вас часами".
     Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 6-е гласит:
     ДАВАЙТЕ ЛЮДЯМ ПОЧУВСТВОВАТЬ ИХ ЗНАЧИТЕЛЬНОСТЬ И ДЕЛАЙТЕ ЭТО ИСКРЕННЕ.
     Вы уже достаточно долго читали эту книгу. Закройте ее теперь, выколотите пепел из вашей трубки и начните применять философию признания немедленно на ближайшем вам человеке.
     А затем ожидайте магического действия.
     РЕЗЮМЕ :
     ШЕСТЬ СПОСОБОВ РАСПОЛАГАТЬ К СЕБЕ ЛЮДЕЙ:
     Правило 1: Проявляйте искренний интерес к другим людям.
     Правило 2: Улыбайтесь!
     Правило 3: Помните, что для человека звук его имени является самым сладким и самым важным звуком человеческой речи.
     Правило 4: Будьте хорошим слушателем. Поощряйте других рассказывать вам о себе.
     Правило 5: Ведите разговор в кругу интересов вашего собеседника.
     Правило 6: Давайте людям почувствовать их значительность - и делайте это искренне.

ЧАСТЬ III. ДВАДЦАТЬ СПОСОБОВ СКЛОНЯТЬ ЛЮДЕЙ К СВОЕЙ ТОЧКЕ ЗРЕНИЯ

Глава 1. Споря, вы не можете выиграть.

Вскоре после окончания войны (имеется в виду первая мировая война) однажды вечером в Лондоне я получил урок, которому нет цены.
     Мое внимание тогда, как журналиста, всецело занимала личность сэра Росса Смита. Во время войны сэр Росс, австралийский летчик-асс воевал в Палестине, а вскоре после объявления мира, он изумил весь мир, облетев земной шар на добрую его половину за тридцать дней. На такой подвиг тогда никто даже не покушался. Этот полет вызвал тогда колоссальную сенсацию.
     Правительство Австралии наградило его пятьюдесятью тысячами долларов, король Англии даровал ему рыцарское звание, и некоторое время о нем говорили больше, чем о ком либо другом, под Юнион Джек (английский государственный флаг).
     Он стал Линдбергом для Британской империи. (Чарльз Линдберг - американский летчик, совершивший беспосадочный перелет через Атлантику в 1927 году, т.е. через 9 лет после полета Смита).
     Я был в тот вечер приглашен на банкет, устроенный в честь сэра Росса.
     Во время обеда господин, сидевший рядом со мной рассказал забавную историю, суть которой основывалась на цитате: "Существует божество, которое придает форму нашим намерениям, обтесывая их сообразно нашим желаниям". Рассказчик упомянул, что цитата взята из Библии. Он ошибался. Я знал это. Я знал это совершенно твердо. В этом не могло быть никакого сомнения. И вот, чтобы дать почувствовать свою значительность и продемонстрировать свое превосходство, я взял на себя роль непрошенного и нежелательного цензора и поправил его. Он стал упорствовать. Что? Шекспир?
     Этого не может быть! Абсурд! Это цитата из Библии. И он знает это.
     Рассказчик сидел справа от меня, а слева сидел мой старый друг. В свое время он посвятил насколько лет изучению Шекспира. Мы предложили ему разрешить наш спор. М-р Гэмонд выслушал нас, затем наступил мне под столом на ногу и сказал: "Дейл, ты ошибаешься. Джентльмен совершенно прав. Это - из Библии".
     Когда мы возвращались домой с ним в тот вечер, я сказал ему: "Фрэнк, ты же знаешь, что эта цитата из Шекспира". "Разумеется, - ответил он, - "Гамлет", акт 5-й, сцена 2-я. Но мы были с тобой в гостях по торжественному поводу, мой дорогой Дейл. Зачем доказывать человеку, что он не прав. Внушишь ли ты ему расположение таким образом? Почему не дать ему возможность спасти свое лицо? Ведь он не спрашивал твоего мнения. Он не хотел знать его. Зачем же с ним спорить? Послушайся моего совета - навсегда избегай острых углов".
     Человека, который сказал эти слова, теперь уже нет в живых, но урок, который он мне дал продолжает приносить плоды.
     Этот урок был мне крайне необходим, потому что я был заядлым спорщиком. В юности спорил со своим братом буквально обо всем, что только существует под Млечным путем. Когда я поступил в колледж, то стал изучать логику и способы аргументации и принимать участие в состязаниях, кто кого переспорит. Говорят, что кто родился в Миссури, словам не верит. Так я родился там, и мне нужны были очевидные доказательства, чтобы проверить что-либо. Позднее в Нью-Йорке я изучил теорию полемики, и однажды, к стыду своему, должен признаться, что намеривался даже написать книгу по этому вопросу.
     С тех пор был слушателем и сам принимал участие в тысячах споров и имел возможность оценить их результаты. На этом основании пришел к заключению, что существует только один способ в подлунном мире добиться наилучшего результата в споре - это избежать спора.
     Избегайте споров, подобно тому как вы избегаете гремучих змей и землетрясений. В девяти случаях из десяти по окончании спора каждый из его участников становится убежден более твердо, чем когда-либо ранее, в своей абсолютной правоте.
     Вы не можете выиграть спор. Не можете, потому что проиграв его вы проигрываете, но и выиграв вы проигрываете тоже. Почему? Предположим, что вы восторжествовали над своим оппонентом и сразили его своими аргументами наповал, доказав ему, что он ничего не стоит в данном вопросе. И что тогда? Вы чувствуете себя великолепно. А он? Вы заставили его испытать унижение. Вы ранили его гордость. И ваш триумф вызовет у него только жажду отмщения. Таким образом: "Тот, кого убедили против воли, остается при своем мнении".
     Страховая компания установила, как обязательное правило для своих агентов: "Не спорьте!"
     Подлинное умение продавать - это, отнюдь, не умение переспорить. Оно даже и близко ничего не имеет к спору. Таким способом взглядов человека не переменишь.
     Вот вам блестящий пример. Несколько лет назад ко мне на курсы поступил один очень воинственный по характеру ирландец по имени Патрик Дж. О.Хэйр. Образование у него было небольшое, но спорить он любил страшно. В прошлом он был шофером, а ко мне пришел потому, что стал заниматься безо всякого успеха, впрочем, продажей грузовых автомобилей. Путем несложных расспросов удалось выяснить, что он постоянно заводил споры и восстанавливал против себя людей, которым пытался навязать свои грузовики.
     Стоило предполагаемому покупателю сказать что-нибудь нелестное о грузовиках фирмы "Уайт мотор компани", в которой служил Пэт, как он уже готов был перегрызть ему глотку. В те дни Пэт одерживал бесчисленные победы в спорах. В последствии он рассказывал мне: "Часто я выходил из кабинета делового человека, говоря самому себе: "Я заставил все-таки эту птицу замолчать". Я, конечно, заставлял замолчать, потому что сказать ему было нечего, но я не мог его заставить хоть что-нибудь купить у меня".
     Моя первая и неотложная задача заключалась не в том, чтобы научить Пэта вести разговор, а в том, чтобы научить его удерживаться от разговоров и избегать словесных битв.
     М-р Хэйр в настоящее время - одна из звезд среди агентов по продаже товаров фирмы "Уайт мотор компани" в Нью-Йорке. Как он этого достиг? Вот его история в собственном изложении:
     "Если я вхожу в кабинет покупателя и он мне говорит: "Что? Грузовики Уайта? Да это же - барахло. Я не возьму ни одного, давайте мне их хоть даром. Я собираюсь купить грузовики у Хузейта". В подобных случаях я теперь говорю: "Спору нет, грузовики Хузейта - действительно отличные грузовики. Покупая у Хузейта вы никогда не ошибетесь. У него прекрасная фирма и люди работают на совесть". Тут мой покупатель умолкает. Для спора у него нет повода. Когда он говорит, что Хузейт лучше, и я соглашаюсь с ним, он вынужден молчать. Не может же он весь день бубнить одно и тоже, если я с ним и так уже согласился. Тогда мы оставляем Хузейта в покое, и я начинаю рассказывать про хорошие стороны грузовика Уайта.
     Было время, когда от щелчка, подобного этому, я немедленно становился красным, как апельсин, и начинал на чем свет стоит поносить грузовики Хузейта. И, чем больше я их критиковал, тем упорнее мой возможный покупатель их защищал и тем убедительнее для него становились преимущества продукции моего конкурента над той, которую предлагал я.
     Сейчас, оглядываясь назад, удивляюсь, как вообще я мог что-нибудь продать. Я потерял годы жизни в спорах. Теперь-то я держу язык за зубами.
     Это гораздо выгоднее".
     "Как любил говорить мудрый старый Бенджамин Франклин: "Если вы спорите, горячитесь и опровергаете, вы можете порой одержать победу, но это будет бесполезная победа, потому что вы никогда не завоюете доброй воли вашего оппонента".
     Итак, взвесьте хорошенько, что для вас предпочтительней: чисто внешняя, академическая победа или добрая воля человека. Достигнуть разом того и другого можно очень редко.
     "Бостонская копия" (газета, издаваемая в Бостоне) однажды напечатала этот нескладный по форме, но значительный по содержанию, стишок:
     "Здесь покоится тело Уильяма Джея, Который умер, защищая свое право перехода через улицу.
     Он был прав, абсолютно прав, когда он спешил к цели.
     Но увы, теперь он также мертв, как если бы он был не прав".
     Вы можете быть правы, абсолютно правы, успешно двигаясь к победе в вашем споре, но это не принесет вам никакой пользы, как и в случае, если бы вы были не правы.
     Уильям Мак-Эду, министр финансов в кабинете Вудрэ Вильсона, говорил, что опыт многолетней политической деятельности научил его тому, что невежественного человека в споре победить невозможно.
     Невежественного человека? Вы слишком сужаете вопрос м-р Мак-Эду. Мой опыт учит, что невозможно никакого человека, независимо от его интеллектуального уровня, заставить изменить свой взгляд на вещи в результате словесного поединка.
     Например, Фредерик С.Парсонс, консультант по налоговому обложению, однажды в течение часа дискутировал и пререкался с правительственным налоговым инспектором. На карту был поставлен вопрос о десяти тысячах долларов. М-р Парсонс утверждал, что эта сумма является безнадежной задолженностью, что ее следует причислить к общей сумме доходов и что она не подлежит обложению. "Безнадежная задолженность! Сущий вздор, - парировал эти выпады инспектор, - я должен взять с суммы налог и именно с этой".
     "Инспектор был холоден, высокомерен и упрям, - рассказывал потом эту историю в классе м-р Парсонс. Убеждать его было излишне, факты сами говорили за себя. Но, чем дольше мы спорили, тем неподатливей он становился. Тогда я решил прекратить спор, сменить тему разговора и дать ему почувствовать, что признаю его превосходство.
     Я сказал: "Понимаю, что это очень незначительный вопрос по сравнению с теми действительно важными и трудными решениями, которые вам приходится принимать. Дело в том, что я изучил налоговое дело самостоятельно и все мои знания почерпнуты из книг. Вы же приобрели свои, так сказать, на линии огня, из большого личного опыта. Мне порой очень хочется иметь работу, подобную вашей. Она бы меня многому научила". Я тщательно произносил каждое слово.
     И что же? Мой инспектор посветлел, откинулся на спинку стула и пустился в длинный рассказ о своих делах. Прощаясь, он сообщил мне, что намерен еще раз повнимательнее рассмотреть мое дело и что даст мне знать о решении, которое примет через несколько дней.
     Через три дня он позвонил мне в контору и сообщил, что принял решение не облагать налогами те девять тысяч долларов, оставив зарегистрированную ранее сумму подоходного налога".
     Этот налоговый инспектор продемонстрировал один из наиболее распространенных примеров человеческого непостоянства. Ему хотелось чувствовать свою значительность, и пока м-р Парсонс спорил с ним, он подчеркнуто показывал сколь велика его власть. Но как только его величие было признано и спор прекращен, он превратился в милейшего и добродушнейшего человека.
     Жозефина, жена Наполеона, часто развлекалась игрой в бильярд с его камердинером. На 73-й странице первого тома своих "Воспоминаний о частной жизни Наполеона" бывший слуга пишет: "Хотя я был довольно искусен в этой игре, всегда предоставлял ей возможность победить, что доставляло ей чрезвычайное удовольствие".
     Давайте же возьмем этот незабываемый урок у Константа.
     Давайте будем предоставлять нашим клиентам, нашим возлюбленным, нашим женам и нашим мужьям победить нас в маленьких дискуссиях, которые иногда возникают.
     Будда сказал: "Ненависть никогда не истребится ненавистью, а только любовью".
     И недоразумение никогда не уничтожить с помощью спора, а только с помощью такта, дипломатии, примирения и сочувственного стремления понять точку зрения другого.
     Линкольн однажды сделал выговор молодому офицеру за то, что тот разрешил себе слишком пылко спорить с сослуживцами.
     "Человек, твердо решивший наилучшим образом использовать свои возможности, - сказал Линкольн, - не в состоянии расходовать время на личные споры. Еще менее в состоянии допустить последствия, включающие в себя порчу характеров и утрату самоконтроля. В тех вопросах, где вы видите, что ваши шансы равны, уступайте больше и, наоборот, где ясно сознаете свое превосходство, уступайте меньше. Лучше уступить дорогу собаке, чем, вступив с ней в спор за право первыми пройти, оказаться укушенным ею. Даже убив ее, вы не исцелите этим полученную рану.
     Поэтому правило 1-е гласит:
     ЕДИНСТВЕННЫЙ СПОСОБ ДОБИТЬСЯ ЛУЧШЕГО РЕЗУЛЬТАТА В СПОРЕ - ЭТО УКЛОНИТЬСЯ ОТ СПОРА.

Глава 2. Верный способ наживать врагов и как этого избежать

     Когда Теодор Рузвельт был в Белом доме, он заявил однажды, что если бы смог оказаться первым в 75-и спорных случаях из ста, то счел бы это величайшим достижением, на какое можно рассчитывать.
     Если это было пределом мечтаний одного из самых выдающихся людей ХХ века, на что же можем рассчитывать мы с вами?
     Когда вы уверены, что окажетесь правы хотя бы в 55-ти случаях из ста можете смело отправляться на Уолл-Стрит "делать" миллионы долларов в день, покупать яхту и жениться на балерине. Если вы не уверены, что окажетесь правы в 55-ти случаях из ста, то кто дал вам право говорить другим, что они не правы? тоном, и жестом, причем также красноречиво, как и словом. Но сказав ему об этом, можете ли вы рассчитывать, что он согласится с вами? Никогда!
     Ибо вы нанесли удар его чувству собственного достоинства, его гордости и уму. Это может только пробудить в нем желание нанести ответный удар, но никогда не склонит его изменить свою точку зрения. Вы можете обрушить на него всю мощь логики Платона или Иммануила Канта, но вы не измените его мнения, ибо вы ранили его чувства.
     "Никогда не начинайте с заявления: "Сейчас тебе докажу это". Это - худшее из начал, это все равно, что сказать: "Я умнее тебя. Сейчас я тебе втолкую все, как оно есть и тебе сразу станет ясно, что ты не прав".
     Это - вызов. Это возбуждает у слушателей чувство протеста и желание вступить в борьбу с вами еще до того, как вы сказали первое слово.
     Даже при самых благоприятных обстоятельствах очень трудно побудить людей к перемене взглядов. Так зачем же это еще более усложнять? Для чего самому себе создавать дополнительные трудности?
     Если вы намериваетесь что-то кому-то доказывать, не допускайте, чтобы он догадался о ваших намерениях. Делайте это тонко и искусно, чтобы вообще никто этого не почувствовал.
     "Людей следует учить так, как будто вы не учите их, и то, чего они не знают преподносить им так, как будто они просто забыли".
     Лорд Честерфилд писал своему сыну: "Если можешь, будь мудрее других, но не говори им об этом".
     В настоящее время я почти не верю в то, во что верил двадцать лет назад, за исключением, разве, таблицы умножения. Но и в ней начинаю сомневаться, когда читаю об Эйнштейне. Еще через двадцать лет, возможно уже не буду верить в то, о чем говорю в книге. Вообще уже не имею теперь такой уверенности в чем-либо, как раньше. Сократ не раз повторял своим последователям в Афинах: "Я знаю только то, что ничего не знаю".
     Мне приходится надеяться на то, что я могу быть умнее Сократа, и я перестал говорить людям, что они не правы. И нахожу, что это гораздо выгоднее для меня.
     Если человек высказал утверждение, которое вы считаете ошибочным - более того, о котором вы знаете, что оно ошибочно - нет ничего лучше, как начать словами: "Ну и ну! А я думал совсем иначе. Но я, конечно, могу ошибаться. Со мной это не раз бывало. Давайте проверим факты".
     Именно так поступают ученые. Я однажды интервьюировал Стефенсона, знаменитого исследователя и ученого, который провел одиннадцать лет в Арктике, за полярным кругом, причем шесть из них он прожил, питаясь только мясом и водой. Он рассказал мне о некоторых, проводимых им экспериментах, и я спросил его, что он хотел с их помощью доказать. Никогда не забуду его ответа: "Ученый никогда не стремится что-либо доказать. Он только пытается выяснить факты".
     Вы были бы не прочь обладать научным стилем мышления, не правда ли?

 

Сайт создан в системе uCoz